Традиционный бизнес по-разному реагирует на появление новых технологий и порожденных ими моделей. Одни компании удачно ловят волну, другие пытаются ее сдержать, третьи — просто уходят с рынка.
Совершенная конкуренция
Цифровые технологии и возникшие новые бизнес-модели оставили за бортом тысячи предпринимателей в разных отраслях экономики. Показателен пример туриндустрии, пережившей цифровую революцию одной из первых. Сегодня 20% россиян предпочитают бронировать билеты онлайн, 12% — проживание, и эти показатели будут расти, говорится в исследовании международной консалтинговой компании McKinsey «Цифровая Россия: новая реальность». В США в середине 1980-х годов действовало 46 тыс. агентств по продаже авиабилетов, сейчас их осталось лишь 13 тыс. — такие данные приводит Институт исследований развивающихся рынков бизнес-школы «Сколково». Технологии, по мнению авторов доклада, приближают рынок к состоянию «совершенной конкуренции», когда покупатели, владеющие большим объемом информации, принимают достаточно рациональные решения.
«Офлайн-бизнес становится все менее конкурентоспособным, традиционные отрасли переходят в Сеть. Сегодня невозможно представить ретейл без интернет-магазина, авиакомпанию — без системы онлайн-бронирования, а кинотеатры — без электронных касс», — отмечает генеральный директор макрорегиона «Москва» компании Tele2 Игорь Жижикин.
Традиционный бизнес вступил на путь диджитализации еще в начале 2000-х годов. Тогда крупные российские компании стали массово автоматизировать деятельность и внедрять информационное обеспечение бизнеса, отмечают аналитики McKinsey. Доля организаций, внедривших системы класса ERP (Enterprise Resource Planning), которые позволяют оптимизировать ресурсы и процессы предприятия с помощью прикладных программ, с 2010 по 2015 год выросла в 1,8 раза. Доля организаций, внедривших системы класса CRM (Customer Relationship Management) для выстраивания новых технологичных отношений с клиентами, увеличилась за тот же период в 2,4 раза. Почти в два раза выросла доля организаций, использующих электронный обмен данными между своими и внешними ИТ-системами. Лидерами внедрения новых систем взаимодействия с клиентами, управления финансами и закупками, управления операциями и производством в России стали телекоммуникационные компании, финансовый сектор и образование.
«Вузы используют технологии как для увеличения эффективности своей внутренней работы, так и для разработки новых направлений обучения и исследований», — отмечает вице-президент, заведующий кафедрой менеджмента инноваций НИУ ВШЭ Игорь Агамирзян. По его словам, за последние годы ВШЭ внедрила практически все классические корпоративные и образовательные технологии — от электронного документооборота до LMS — системы управления обучением.
Рост малых и средних
Однако в целом по стране число компаний, использующих системы ERP и CRM, по данным McKinsey, составляет не более 10%. «Это может свидетельствовать о том, что средние и малые предприятия медленно осваивают новые технологии», — отмечают авторы доклада «Цифровая Россия: новая реальность».
По оценке генерального директора сервиса «Мой склад» Аскара Рахимбердиева, действительно, «около половины малых предпринимателей до сих пор ведут бизнес «в тетрадке». «Крупный бизнес старается заранее подготовиться к изменению рыночной конъюнктуры, а малые предприниматели хватаются за голову в самый последний момент», — сетует он.
Впрочем, рост на 50% в год компаниям — провайдерам цифровых технологий обеспечивает именно МСБ, стремящийся перейти на цифру. Тут первопроходцами являются компании сектора e-commerce. А благодаря госрегулированию, например введению онлайн-касс в торговле, интерес к цифровым решениям сегодня проявляет и офлайн-ретейл.
По мнению генерального директора компании «Мое дело» Сергея Панова, со временем бизнес оценит новые возможности: «Облачные сервисы позволяют оперативно собирать и анализировать данные и принимать на их основе взвешенные бизнес-решения. Они создают единое информационное поле внутри компании и между контрагентами и подрядчиками. Все это освобождает предпринимателя от лишних активностей и оптимизирует расходы».
Однако цифровая трансформация — это не просто внедрение технологий, а «изменение самой организации, позволяющее ей воспользоваться преимуществами новых технологий» от создания нового потребительского опыта, новых производственных процессов до совершенно новых бизнес-моделей, говорится в исследовании международной школы менеджмента MIT Sloan.
Право потребителя
Одним из эффектов технологического бума и диджитализации потребительского опыта стало развитие новой формы торгово-имущественных отношений — экономики совместного пользования, или шеринг-экономики (от англ. share «делить»). Переориентация потребительского поведения с приобретения на совместное пользование, исключение посредников из цепочки «клиент — исполнитель», усиление роли онлайн-репутации и саморегулирования сообщества для обеспечения качества услуг революционным образом меняют бизнес-модель во многих сферах, отмечает президент Медиа-коммуникационного союза (МКС) Павел Степанов.
Директор Центра финансовых технологий фонда «Сколково» Павел Новиков. Фото: Sk.ru
Общий вектор таков: потребитель отказывается от дополнительных расходов на право обладания чем-либо, прежде всего недвижимостью или автомобилем. Его потребности в товарах и услугах обеспечивают специализированные шеринг-платформы. Более 80% российских интернет-пользователей готовы пользоваться услугами онлайн-шеринга, приводит данные опроса общественная организация интернет-пользователей РОЦИТ. 73% считают, что шеринговые сервисы выгоднее классической покупки: они позволяют экономить средства на обслуживании и содержании собственного имущества (это преимущество оценили более 60% опрошенных), избавляют от необходимости покупки (83%), дают свободу (48%) и экономят время (36%). Активными пользователями шеринг-экономики при этом в России, по данным РОЦИТ, являются 25% пользователей. Однако большинство опрошенных уверены, что по мере дальнейшего развития шеринговых сервисов они будут чаще ими пользоваться.
Потребитель в итоге выигрывает, говорит директор Центра финансовых технологий фонда «Сколково» Павел Новиков: «Традиционный бизнес испытывает давление — номера в отелях дешевеют, поездки на такси тоже, товары долгосрочного использования приобретаются все реже, а за счет повышения утилизации имеющихся ресурсов меньше вреда наносится планете».
Надо делиться
Количество комнат, предлагаемых на сайте основанной девять лет назад компании Airbnb, уже сейчас превышает общее количество номеров трех крупнейших мировых сетей отелей, появившихся в первой половине XX века.
Центр силы переместился от владельцев активов и физических посредников к ИТ-платформам, чье главное конкурентное преимущество — софт и доступ к клиенту. «Такие сервисы, как Airbnb, Booking.com и Uber, позволяют повышать коэффициент использования активов (жилье, такси, автомобили и прочее) поставщикам, подключившимся к этим платформам. При этом существенно уменьшаются возможности эксплуатации активов для владельцев, не представленных на подобных цифровых площадках», — отмечают в McKinsey.
У компаний, занятых в сфере sharing economy, нет цели заменить поставщиков услуг: наоборот, они помогают улучшать качество оказания услуг и их потребление с помощью технологий, говорит руководитель пресс-службы «Яндекс.Такси» Владимир Исаев. Технологии позволяют снизить холостой пробег, а это помогает сервису удерживать низкие тарифы для пользователей. «Нельзя говорить о том, что такие компании выступают просто посредником между двумя сторонами. Чтобы бизнес жил и развивался, необходимо расширять географию присутствия, создавать и поддерживать технологичную платформу, которая поможет аудитории общаться между собой онлайн, делать заказы и оставлять отзывы», — поделились основными принципами бизнеса в стиле share в пресс-службе сервиса.
Консерваторы от бизнеса
По мнению Игоря Жижикина, шеринг-экономика не является большей угрозой, чем любое другое изменение конъюнктуры рынка или модели потребительского поведения. Однако сопротивление — первая реакция традиционного бизнеса на любые изменения. Хотя компаниям имеет смысл почувствовать и оценить актуальные тренды, диверсифицировать бизнес и искать новые источники роста.
Пока же банкиры, отельеры и таксисты — все те, кто сильнее всего ощутил на себе давление новой экономики по всему миру, активно сопротивляются инновациям. Их профсоюзы стараются ограничить или даже запретить деятельность шеринг-стартапов и на законодательном уровне. В Болгарии и Дании сервис Uber, например, был запрещен всего через неделю работы, во Франции после серии акций протеста власти Парижа обязали сервис выплатить компенсацию Национальному союзу такси и оштрафовали компанию за незаконное оказание услуг и наем непрофессиональных водителей. Приложение Uber запрещено в канадском Ванкувере и бразильском Рио-де-Жанейро. В Японии благодаря действиям регулятора пользование сервисом просто экономически невыгодно. Власти Берлина и Барселоны борются с онлайн-платформами для аренды квартир (такими, как Airbnb и HomeAway), запретив краткосрочную сдачу жилья.
В целом российский рынок, по словам директора РАЭК Сергея Плуготаренко, представляет собой исключение — здесь модель экономики совместного пользования практически не встретила сопротивления. «Цифровые платформы лучше справляются с защитой прав потребителей, чем государственное регулирование. Традиционные бизнесы сопротивляются просто потому, что шеринг-экономика разрушает их олигопольные бизнес-модели», — говорит он. Наибольшее давление при этом испытывают рынки с высоким порогом входа, низкой конкуренцией и большой регуляторной нагрузкой.
Показательна с этой точки зрения сфера финансовых услуг. На начальном этапе развития система мгновенных платежей, например, практически не регулировалась, и новые операторы таких услуг («Яндекс.Деньги», «QIWI Кошелек») получали серьезные преимущества перед банками: им не приходилось сдавать отчетность и соответствовать всем требованиям регулятора. В итоге банковское лобби вынудило законодателей «навести порядок» в секторе. О том, что в ближайшем будущем снятие наличных с электронных кошельков может оказаться под запретом, заявил недавно премьер-министр Дмитрий Медведев.
Однако молодые компании видят в новом тренде скорее уникальные возможности для развития. «Благодаря шерингу снижается порог входа на многие рынки. Начинающему предпринимателю больше не требуется огромных стартовых вложений. Вместо того чтобы покупать основные средства и инвестировать огромные средства в инфраструктуру, ты можешь арендовать и аутсорсить», — комментирует основатель компании StarSmile Владимир Луценко.
Поделенные миллиарды
По прогнозам PricewaterhouseCoopers (PwC), оборот мирового рынка совместного пользования только за счет пяти ключевых секторов (путешествия, каршеринг, p2p-финансирование, аудио= и видеостриминг и услуги) вырастет к 2025 году до $335 млрд. По данным проведенного PwC исследования The Sharing Economy, в 2014 году он составлял $15 млрд. Основная аудитория шеринг-компаний — люди в возрасте 25–44 лет, те, кто еще долгое время будет составлять ядро экономически активного населения по всему миру.
Источник: rbcplus.ru