Вторая часть интервью с Алексеем Ситниковым, вице-президентом по развитию Сколковского института науки и технологий, о процессе обучения в Сколтехе, индустриальной практике и задачах реальной жизни. (Первая часть.)
В Сколтехе есть пять общих направлений (кластеров) и нет факультетов. Как у вас устроен процесс обучения?
Алексей Ситников.
У нас программы - двухгодичная магистерская программа, n-годичная PhD программа. В среднем ее проходят за 3-4 года.
Обучение магистров длится два года по модульной системе - каждые два месяца новый модуль. Получается не длинный семестр, а короткие. Это отчасти определено, как и в РЭШ, тем, что visiting преподаватель, допустим, из MIT не может приехать на семестр читать курс, но может приехать на 1-2 месяца. И то же самое с нашими преподавателями, которые работают у себя в лабораториях - они приезжают преподавать на 1-2 месяца. В MIT большое количество профессоров - порядка 1000, а у нас пока 39. Чтобы предложить студентам выбор, мы приглашаем временных преподавателей до заполнения вакансии full-time профессором.
Модульная система очень хороша тем, что в конце каждого модуля у нас есть так называемый прикладной период. Это неделя, когда студенты делают конкретный продукт на основе пройденного курса. У нас был, например, курс по энергосистемам, в конце которого студенты моделировали решение проблемы энергосистемы Китая, крайне важной в прикладном смысле, во многом определяющей наши отношения с КНР. Работу они детали по материалам курса, но смысл в том, чтобы они понимали смычку между теорией и практикой, понимали, как можно на основе полученной информации смоделировать, спроектировать, довести до условного прототипа какой-то свой продукт и дальше идти в маркетинг, продажи и т.д. Это напрямую относится не ко всем курсам, но в конце каждого есть такой application period, тоже наше ноу-хау, которое пользуется огромной популярностью у студентов.
Двухгодичная программа у нас сегодня реализуется по трем направлениям - это IT (информационные технологии), энергетика и биомедицинское. Био больше ориентировано на кандидатские, PhD-программы, чем на магистерские.
Космическая программа - четвертая, а ядерная - пятая. Для четвертой программы сегодня создается Центр по космическим коммуникационным технологиям, где мы больше смотрим на начинку, на то, как можно использовать космические технологии для нужд других областей, будь то наблюдение или информационные технологии, «заточенные» под космическую отрасль. Именно это и будет центральным направлением изучения и в рамках магистерской программы, и в исследованиях в рамках Центра.
Ядерные исследования - это тоже одно из приоритетных направлений и для Сколково, и для Сколтеха, и для экономики России в целом, но мы должны с очень большой осторожностью подходить к созданию чего бы то ни было в этой сфере. Многое уже сделано, и Ростех для нас традиционный конкурент как в космосе, так и в ядерных исследованиях. Мы планируем создать Центр по ядерным технологиям, но пока непосредственно к его разработке не подошли.
Что касается Центра информационных технологий, бигдейта (bigdata) и т.д., он уже находится в разработке и до конца года будет создан. Так же как и Центр по квантовым технологиям.
Какие центры уже работают?
Шесть центров: Центр по инфекционным заболеваниям и функциональной геномике, Центр по исследованию стволовых клеток, Центр по энергетическим системам, Центр по добыче углеводородов, Центр по электрохимическому хранению энергии, Центр перспективных конструкций, технологическихпроцессов и материалов.
Они работают на территории Сколково?
По-разному. Часть из них находится в Московской школе управления Сколково, часть на Урале, часть в Гиперкубе, а партнеры - там, где они сидят. Это МГУ (партнер для трех центров), Институт общей генетики РАН им. Н.И. Вавилова (партнер для одного из центров); партнер для энергетических систем - это Московский энергетический институт (МЭИ), а внешние партнеры - это MIT, Университет Гронинген (Нидерланды), целый ряд университетов в Америке; партнеры по энергетическому направлению располагаются в Техасе и в Калифорнии.
Мы планировали для каждого Центра по одному внешнему и внутреннему партнеру (один российский, один нероссийский, еще один - именно Сколтех). Но практика показывает, что уровень конкретизации и детализации настолько высок, что невозможно найти одного партнера, который обеспечил бы все твои нужды, поэтому количество как российских, так и зарубежных партнеров для каждого из Центров увеличивается, и Центры становятся сложнее. Это обогащает тематику исследований и их содержание, но делает непростой координацию работы для директоров центров.
Каждый ученый - это деньги. Сколтех уникален тем, что мы под идею просим ученых создать такие исследовательские программы, которые на выходе давали бы не просто абстрактную историю, но какой-то конкретный результат. Если читать наши договора о проведении научно-исследовательских работ, то часть, которая говорит о потенциальном влиянии на экономику России, о влиянии на развитие Сколтеха, о влиянии на развитие образовательной деятельности, соразмерна самой исследовательской программе. Мы не проводим фундаментальные исследования, это делают другие организации - всевозможные фонды, Министерство образования и науки. Мы хотим целенаправленно приходить к получению конкретного результата и для Сколтеха, и для страны, и для науки. А изобретения и продукты, которые мы получаем,основаны на научных исследованиях.
Как студенты работают в Центрах?
Изначально каждый студент приписан к какому-то из центров. У нас же магистры, это не молодые бакалавры, это люди уже с высшим образованием. Они все исследователи. Летом они проходят практику в компаниях, в том числе в биомедицинских, энергетических и айтишных: в Intel, в Siemens, в российских компаниях, у ключевых партнеров Сколково.
Пока центры на стадии формирования, приписка студентов к ним более формальная, но как только мы этой осенью придем к нашим первым лабораториям, которые будут располагаться в Сколково, студенты сразу станут проходить практическую часть обучения в них.
Еще одно наше ноу-хау - это внедрение в промышленность (Industry Immersion Program), то есть студент в конце учебы идет на предприятие. Это не практика для галочки, это настоящая работа, чтобы человек понимал, как промышленность устроена в реальном мире.
Если я хочу учиться в Сколтехе, мне нужно быть бакалавром какого-нибудь технического вуза?
Не обязательно. У нас есть и экономисты.
Как вообще происходит отбор студентов?
У нас комбинированная система. Мы работаем как по, условно, американской системе, когда отбор начинается осенью, продолжается зимой и весной происходит зачисление, так и по российской системе, когда отбор начинается и заканчивается летом. Комбинирование дает нам два цикла: для иностранных студентов (у нас их около 20%), привыкших к отбору с осени, и для наших – летом.
Как таковых экзаменов нет. Нужен диплом о высшем образовании, сочинение о том, почему решили поступать, стандартный набор документов, как во всем мире принято. И еще студент должен сдать тест по английскому, TOEFL, потому что обучение идет на английском.
Мы пока не применяем специализированных тестов, как это делают американские вузы, но, по сути, к этому придем. Отбор должен быть более точечным, поэтому мы проводим так называемые admission weekends - приемные дни.Отобранные по формальным признакам кандидаты приезжают в Сколтех и в течение двух дней проходят через интенсивную систему отбора, которая включает в себя выполнение индивидуальных заданий, собеседование с профессорско-преподавательским составом, задачи креативного характера, тестирующие возможности реализации инженерной мысли и т.д. И по результатам этого комплексного мероприятия мы потом делаем предложения студентам.
Сколько у вас уже было таких weekends?
В этом году было четыре. Мы закончили отбор, сейчас будут формироваться классы на следующий год.
Сколько людей обучаются в группах?
Мы начинали с 20, теперь у нас 80 на четырёх программах, но в перспективе будет 1200 – порядка 240 студентов на каждой программе. В IT немного больше, в энергетике немного меньше в силу большего предложения по айтишникам на рынке и желающих. Био - это несколько особая история, там набор чуть меньше. Может быть, в итоге они выровняются, но пока мы не ставим таких целей - мы тестируем спрос.
Как поступивший студент определяется с выбором занятий?
Система обучения так устроена, что есть обязательные курсы и курсы на выбор. Выбор определяется тем, что человек хочет делать после окончания института. Кто-то хочет сделать свой бизнес - и в рамках прохождения курса «От идеи до рынка» находит свою идею и дальше ее реализует. Это их ориентир. Есть ребята, которые хотят продолжить обучение на PhD – это тоже вариант. Индустриальная практика, направление студентов в те или иные фирмы, - в интересах тех, кто хочет потом идти работать в большие компании. Еще мы очень активно работаем со сколковскими стартапами. У нас уже есть несколько сколковских резидентов, созданных нашими студентами, и это тоже вариант того, как выпускник может реализовываться.
По опыту РЭШ, когда я там работал, многие студенты недоучивались, потому что им после первого года обучения делали ошеломляющее предложение по работе, и они уходили. Диплом РЭШ очень ценится: за один год там студенты получают эквивалент нескольких лет не в РЭШ. Для работодателя такие студенты очень интересны и важны. А молодого человека трудно удержать, если ему предлагают большие деньги, например, за работу в банке. Некоторые, правда, возвращались доучиться. Со временем мы смогли немножко отрегулировать этот рынок, и компании нормально реагировали на предложение «Дайте им доучиться, они будут для вас еще более ценными». Сейчас процент таких нулевой, но есть дроп-ауты.
У нас тоже, возможно, будут дроп-ауты. Все великие компании мира сделаны людьми, недоучившимися в колледже. У нас же все ребята уже имеют высшее образование, но кто-то, я уверен, будет соблазнен или найдет идею, ради реализации которой оставит институт. Это не минус для нас, потому что достигается конечная цель. Конечно хотелось бы, чтобы люди инвестировали время в образование, но если они станут миллионерами не имея образования, это будет нормальный вклад в экономику.
Как проходит обучение?
Лекции, семинары, практические занятия. Разве что для нас лекционность характерна в меньшей степени, потому что у нас работа больше ведется в малых группах и нет потоковых лекций.
Малые группы это по сколько человек?
Они все пока небольшие. Разные. Может быть курс в три человека. У нас пока таких нет, потому что у нас не настолько много профессоров, чтобы это обеспечить. Со временем у нас будет соотношение 200 профессоров и 1200 студентов. 1:6 - это очень неплохое соотношение для исследовательского вуза. Тогда мы сможем поддерживать и малые курсы, потому что преподавательская нагрузка - еще один важный отличительный фактор – в Сколтехе намного ниже, чем в обучающем большом вузе и бакалавриате. Профессор может давать два курса в год, и при этом отвечать всем требованиям и критериям. Мы изначально считаем, что правильно давать профессору пространство для работы, потому что он одинаково ценен для нас и как исследователь, и как педагог.
Вы предоставляете гранты на обучение?
Да, мы предоставляем гранты студентам. Брать деньги за обучение в нашем случае бесполезно, потому что рано. Например, прошло около 10 лет, даже 11 с момента создания РЭШ до момента внедрения первой оплаты за образование, и то примерно половина из обучающихся там имеет гранты, в той или иной степени покрывающие обучение. В инженерных магистратурах иногда берут деньги. Я не вижу в этом ничего предосудительного и думаю, что мы будем это делать, но все равно это не бизнес.
Как финансируется Сколтех?
Мы финансируемся из трех источников. Первый - это грант фонда «Сколково», который получен в рамках субсидий федерального бюджета и в рамках подпрограммы госпрограммы «Экономической развитие и инновационная экономика». В ней до 2020 годаесть строка у Сколково и строка у Сколтеха. Эта строка позволяет нам получать около 60% необходимого нам финансирования.
Далее у нас есть спонсорский капитал (на сегодня он составляет 4,2 млрд руб.), доход от которого тоже идет на нужды Сколтеха. И у нас есть третий элемент - индустриальные контракты. Он пока невысок, но станет более заметным с появлением собственных лабораторий.
То есть госфинансирование, эндаумент, индустриальные контракты и работы под заказ, которые уже делаем и будем делать. Крайне простая структура. Мы надеемся, что сможем еще нарастить эндаумент, что с появлением большего количества профессоров мы будем создавать именные профессорские позиции, как это делают и РЭШ, и ВШЭ. Когда будут выпускники, мы будем просить их помочь институту в благодарность за прекрасно проведенное время.
Есть ли какие-то вещи, которые вы хотели бы опробовать именно в Сколтехе и дальше масштабировать на другие вузы?
Все, что мы делаем в Сколтехе, можно масштабировать. Так, мы работаем не только проводником, но и применяем концепцию инженерного образования.
Масштабирование предполагает желание масштабируемых. Мы активно участвуем в программе «5 в 100». В частности, участвуем в разработке системы анализа качества научных работ - то, что является одним из главных показателей для университетов, потому что мы имеем доступ к международной сети ревьюеров, оценивающих наши Центры, наших профессоров. Мы будем помогать применять эту практику в других вузах, если они к этому будут готовы и открыты.
В частности, мы отчисляем за списывание. В РЭШ отчисляют за списывание, в Стэнфорде отчисляют за списывание. Кроме того, брать деньги за экзамены, поддерживать таким образом коррупцию – это воровать у этих людей будущее. Фикция образования не работает и не востребована рынком. Я студентам все время говорю: «Ваш диплом работает две недели, а дальше вы должны работать сами». К сожалению, рынок все еще не до конца осознает разницу в дипломах, хотя движение идет. Я уверен, что он придет к этому осознанию, и мы пытаемся, как можем, этому способствовать.
Помимо изменения структуры финансирования, запуска лабораторий и ЦНИО, что входит в планы по развитию Сколтеха?
Уже строится кампус. Студенты и преподаватели смогут жить в Сколково с начала следующего года. Исследовательский комплекс будет реализован уже этой осенью на территории Технопарка «Сколково». Весной следующего года он-лайн выйдет Lenovo Labs - это специализированный лабораторный комплекс, где мы тоже будем иметь лаборатории. В конце 2015 - начале 2016 г., если не будет форс-мажора,будет достроено собственно здание Сколтеха - наш красавец, который сейчас уже вышел из-под земли. Строительства идет по графику, деньги есть.
Поздней осенью, думаю, в ноябре, мы переезжаем из Московской школы управления Сколково по соседству - в Технопарк. Но мы продолжим сотрудничество с МШУ. РЭШ, кстати, в августе переезжает на территорию МШУ. Мы с ними ведем активнейшие переговоры о совместной деятельности и сотрудничестве. Если посмотреть на три наших институции - Школа управления «Сколково», Сколтех и РЭШ, то вы увидите, что аналогом этой структуры является ровным счетом Массачусетский технологический институт, где есть лучший в стране факультет экономики - в нашем случае это РЭШ, есть одна из лучших в стране бизнес-школ, а наш МШУ по многим программам - это лучшее предложение на рынке, а Сколтех старается стать солидным инженерным вузом.
Совместно с МШУ мы реализуем программы сразу по нескольким направлениям, включая «5 в 100», проект по анализу качества научных работ (МШУ выступает оператором). Мы также с МШУ и MIT работаем над совместной программой, которая называется «Глобальный форсайт образования». Это отдельная тема. Эта программа изменит представления о том, как в будущем должны быть организованы образовательные процессы, где спрос, какого он рода, что будет с образовательными стартапами и т.д.
Уже сейчас наши студенты ведут интенсив по английскому в РЭШ идемонстрируют очень хороший уровень подготовки. Здесь в спортзале проходил турнир между студентами РЭШ, Сколтеха и МШУ. Думаю, что через несколько лет мы сможем увидеть новое образование а-ля «Сколково» - Сколковский институт управления, экономики и новых технологий.