Ракетно-космическая отрасль России переживает «промежуточный» момент своей реструктуризации. Приняты ключевые решения на уровне президента и правительства. Произошла смена руководства в Федеральном космическом агентстве.
На очереди – создание открытого акционерного общества «Объединённая ракетно-космическая корпорация» (ОРКК). Автор публикуемой статьи предлагает читателю свой взгляд на один из ключевых вопросов реформирования ракетно-космической отрасли – о целесообразности и форме практической реализации конкуренции отечественных производителей продуктов и услуг в сфере космической деятельности.
Проблема конкуренции отечественных производителей продуктов и услуг в сфере космической деятельности может показаться не самой актуальной в краткосрочной перспективе. Особенно в контексте явственно различимой системной деградации ракетно-космической промышленности и необходимости принятия неотложных мер по повышению качества и надёжности, которые с конкуренцией напрямую не очень связаны. Однако такие меры требуют скорее технико-экономического, чем мезоэкономического или институционального обоснования. Причём по составу таких мер наблюдается нечто, близкое к консенсусу – особенно и обсуждать нечего. Напротив, проблему конкуренции внутри страны необходимо обсуждать именно в силу её неоднозначности, наличия у стейкхолдеров едва ли не радикально противоположных точек зрения и – на практике – ключевого значения с точки зрения системы ценностей, обуславливающей все дальнейшие институциональные и структурные построения при реструктуризации ракетно-космической промышленности. Таким образом, проблему конкуренции в ракетно-космической промышленности можно считать краеугольным камнем отраслевого реформирования – она не самая важная в краткосрочной перспективе, но подходы к её решению определят ответы на неоднозначные вопросы отраслевой реформы.
РОЛЬ И МЕСТО КОНКУРЕНЦИИ В РАКЕТНО-КОСМИЧЕСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ РОССИИ Современный рынок ракетно-космической техники представляет собой редкий случай сочетания олигополии и олигопсонии. При этом его монопсоническая составляющая, до сих пор связывавшаяся с пилотируемыми космическими средствами, также приобретает олигопсонический статус с появлением частных компаний, работающих в области космического туризма. За недостатком места не буду останавливаться на вопросах формального определения конкуренции и её роли в развитии высокотехнологических отраслей промышленности. Заинтересованных в глубоком академическом освещении соответствующих аспектов отраслевого развития отсылаю, например, к монографии [8] и к работе [12]. Для целей нашего анализа примем за аксиому, что конкуренция, то есть наличие на рынке нескольких предложений по товарам и услугам, сходным образом удовлетворяющих сходные потребности (с точностью до определения сходства), является основным стимулом совершенствования технико-экономических показателей изделий, в особенности в далёкой от условий идеальной конкуренции ситуации отраслевой олигополии и олигопсонии. Основная ценность конкуренции на современном этапе развития отечественной ракетно-космической промышленности диктуется следующим: ключевой задачей, определяющей выбор оптимальных решений, является поиск компромиссов между субъектами экономической деятельности, имеющими несовпадающие интересы. При этом можно выделить два основных движущих фактора, определяющих возможность компромисса. Первый фактор – наличие институционально независимых друг от друга заказчиков и подрядчиков (поставщиков продукции) на разных уровнях отраслевой цепочки переделов (включая её конечный уровень, определяющий поставку финишной продукции государственному или коммерческому заказчику). Второй фактор – наличие конкуренции поставщиков, во всяком случае, финишной продукции. Причём конкуренции, реализуемой на всех целевых рыночных сегментах. Выход российских предприятий высокотехнологичного комплекса в целом и ракетно-космической промышленности в частности на международные рынки возможен, в том числе, и путем консолидации и координации усилий, без «междоусобной» конкуренции между собой (поскольку международные рынки характеризуются наличием конкуренции поставщиков и без специальных институциональных усилий с российской стороны). Для внутреннего же рынка в его защищённых сегментах (к каковым до последнего времени относился и рынок поставки продукции и услуг ракетно-космической промышленности) возможна лишь конкуренция национальных предприятий. Она, соответственно, и должна институционально поддерживаться, каким бы олигополическим, олигопсоническим и защищённым ни был к настоящему моменту и в обозримом будущем отечественный рынок основной продукции ракетно-космической промышленности. Альтернативой в данном случае является лишь потеря конкурентоспособности национальных предприятий, искусственно позиционируемых в качестве монополистов, и приход и в эти защищённые сегменты зарубежных игроков. Указанные факторы не являются, строго говоря, равноправными. Какая-то специфическая форма конкуренции производителей возможна и при отсутствии разделения заказчика и подрядчика (например, конкуренция независимых проектных бюро внутри государственной корпорации на предпроектной стадии с последующим выбором реализуемого решения на внутрикорпоративном конкурсе). Но разделение заказчика и подрядчика при подрядчике-монополисте (более точно – при монополии внутри страны в сочетании с закрытием рынка от зарубежных поставщиков) во многом лишается смысла. Поскольку «переговорная сила» заказчика радикально ограничивается в этом случае отсутствием альтернативы. Таким образом, первый фактор в условиях современной экономики более очевиден, а второй в реальности носит более универсальный характер. Хотя необходимость практической реализации соответствующих мер далеко не всегда выглядит очевидной. Пример тому – и решение о создании ОРКК, и, в особенности, – идея реализации уже внутри ОРКК горизонтальных тематических холдингов [10]. То есть главными позитивными факторами, определяющими необходимость конкуренции, будем считать, во-первых, наличие выбора у (государственного) заказчика соответствующих продуктов и услуг, а во-вторых, уже опосредованно, через такую возможность выбора – наличие постоянно действующего в условиях рыночной экономики «принуждения к инновациям». То, что побуждает конкурирующие научно-производственные организации выводить на рынок решения, более эффективные по технико-экономическим показателям. Дополнительно к двум общеэкономическим факторам, для отраслей оборонно-промышленного комплекса, к которым традиционно в нашей стране относится ракетно-космическая промышленность, следует иметь в виду проблематику дублирования (резервирования) критически важных производств и компетенций. Часто сам термин «дублирование» употребляется с обязательной приставкой «излишнее дублирование». На самом же деле, рассредоточение научно-производственной базы и исключение ситуации единственного поставщика критически необходимых систем, оборудования и услуг представляет собой фактор положительный. Он может сработать при тех или иных катастрофических исходах, при реализации геополитических угроз, по другим причинам, обуславливающим невозможность далее пользоваться продуктами и услугами одного из поставщиков при сохраняющейся острой в них необходимости. В этом смысле наличие предприятия-конкурента представляет собой безусловное благо. Особенности ракетно-космической отрасли, главными из которых являются дорогостоящие продуктовые НИОКР и олигопсоничность рынка, в ряде случаев ограничивают целесообразность продуктовой конкуренции по финальным продуктам. Это, прежде всего, касается технических средств обеспечения пилотируемой космической программы. Необходимость иметь на рынке, например, две конкурирующие разновидности пилотируемых или беспилотных транспортных космических аппаратов для снабжения орбитальных комплексов вряд ли может быть обоснована. Но это совершенно не отменяет необходимость наличия, по меньшей мере, двух конструкторских бюро или иных проектных коллективов, максимально независимых друг от друга и готовых выдвинуть реально альтернативные проекты на стадии определения облика орбитальной инфраструктуры будущего. С другой стороны, сравнительно легко заменяемые бортовые системы и комплектующие изделия должны быть представлены на рынке в количестве, достаточном для выбора или оперативной смены поставщика в ближне- или среднесрочной перспективе. Формы реализации конкуренции в ракетно-космической промышленности обсудим более подробно позже, оговорив здесь следующий основной тезис. Наша принципиальная позиция заключается в том, что, констатируя необходимость конкуренции в современной российской ракетно-космической промышленности, мы в то же время подчёркиваем, что проявления этого феномена могут быть различными и прежде всего – иметь место на различных этапах жизненного цикла сложных системных продуктов – космических средств. Современная ситуация с конкуренцией в отечественной ракетно-космической промышленности является уникальной по ряду параметров. Первый из них – конструктивный, синтетический (а не чисто аналитический) характер дискуссии. Доминирующая роль государства и «врождённая рыночная недостаточность» отрасли обуславливают необходимость и возможность целенаправленного воздействия государства как организатора структурных реформ и отраслевого регулятора, как сейчас принято говорить, «в ручном режиме». С тем, чтобы, воспользовавшись этой ролью, попытаться сформировать рациональную институциональную структуру сферы деятельности и затем предоставить событиям развиваться по общеэкономическим законам. В представленной в списке использованной литературы работе [4] убеждённость в возможности и целесообразности такого подхода к преобразованиям обозначена нами как «институциональный креационизм». Второй аспект тоже связан с ролью государства на рассматриваемом рынке. Сегодня и в прогнозируемой перспективе российское государство, как, собственно, и государственные органы других стран мира, является основным заказчиком продуктов и услуг по целому ряду направлений космической деятельности. Государство практически единолично определяет «продуктовую стратегию» в областях, связанных с созданием системы средств выведения, пилотируемой космонавтикой и, естественно, – в сфере военно-космической деятельности. Применительно к задаче анализа и синтеза института конкуренции это означает, что институциональный проектант-государство не ограничен ролью регулятора и гаранта качества рынков, как в подавляющем большинстве случаев иных отраслей, но параллельно – а возможно, и в первую очередь – заинтересован в наилучших возможных параметрах предложения на рынке напрямую, а не выступая представителем обезличенного, обобщённого сообщества заказчиков-потребителей. Третий аспект, в определённом смысле зеркальный второму, актуален для современной России и ряда других стран со значимой ролью государства в управлении деятельностью промышленности. Пока сохраняется роль государства как собственника промышленных активов в ракетно-космической промышленности, такое государство, реализуя роль институционального проектанта, балансирует при этом свои интересы заказчика/потребителя и подрядчика/производителя. Такой баланс должен поддерживаться проектантом и в общем случае, как неотъемлемая составляющая качества рынка, но в случае госсобственности в промышленности, как и применительно к функции заказчика во втором аспекте, фигурирует при принятии структурных решений более прямо. Говоря метафорически, интересы производителя – в случае значимого отраслевого госсектора – и интересы потребителя – в случае доминирования на конкретном рынке госзаказа – «более равны» для институционального проектанта, чем соответствующие интересы негосударственных участников рынка в более общем случае государства – «чистого» регулятора. Помимо специфики решения задачи проектирования конкуренции, это обуславливает постоянное возникновение (феномена) кроссекторной конкуренции – явления преимущественно отрицательного.
КОНКУРЕНЦИЯ ПРОДУКТОВ И КОНКУРЕНЦИЯ ПРОЕКТОВ Конкуренция в ракетно-космической отрасли промышленности, повторюсь, не обязательно должна приводить к наличию равноправных поставщиков на рынке финишной продукции (ракеты-носители, космические аппараты, наземные комплексы). Для продуктов олигопсонического, а часто – и монопсонического рынка, где определяющим потребителем является собственное государство в лице органов исполнительной власти и тех или иных госучреждений, а возможность выхода на внешний рынок существенно ограничена, внутренняя конкуренция является, на наш взгляд, непременным условием обеспечения технико-экономической эффективности принимаемых решений по облику заказываемых продуктов. При этом она может реализовываться посредством конкурсного отбора предложений нескольких национальных конкурентов на этапе аванпроектирования. Примеры такого отбора известны в истории и советской ракетно-космической программы, и в более актуальной истории российской ракетно-космической промышленности. Наиболее известные – конкурс на создание ракеты-носителя «Ангара», в котором активное участие принимали ГКНПЦ имени М.В. Хруничева и РКК «Энергия» с соответствующими кооперациями 1992–1996 г.г. [6]; конкурс на создание пилотируемого космического корабля нового поколения [7]; регулярные конкурсы ФГУП «Космическая связь» по созданию космических аппаратов для отечественной группировки фиксированной спутниковой связи (см., например, [1]). При этом первые два конкурса предполагали подачу заявок на создание ранее не существовавших комплексов, и создание двух конкурирующих вариантов не предполагалось, а конкурсы «Космической связи» носят более традиционный характер и предусматривают, как правило, выбор решения на базе существующей космической платформы соответствующего класса. Таким образом, конкуренция не обязательно должна приводить к дорогостоящему дублированию продукции при ограниченных ресурсах. Другое дело, что достаточно близко «к поверхности» лежит следующее простое соображение: для того, чтобы проводить конкурс на создание перспективных высокотехнологических продуктов, заказчику необходимо быть уверенным в достоверности и адекватности поступающих на конкурс предложений. А это, в свою очередь, достижимо лишь при наличии отвечающих условиям проведения конкурса работоспособных научно-производственных коллективов, действующих независимо друг от друга и обладающих соответственным опытом и компетенциями. Если речь идёт о достаточно «экзотических» и комплексных компетенциях, связанных, например, с созданием пилотируемой космической техники или ракет-носителей среднего и тяжёлого класса, неизбежно возникает вопрос о механизме, обеспечивающем сохранение на рынке предприятия, проигравшего конкретный конкурс госзаказчика, до момента проведения следующего конкурса. При отсутствии существенных бюджетных ограничений соображения такого рода в ряде случаев приводили к принятию решений, возможно, недостаточно эффективных технико-экономически, но обеспечивающих сохранение научно-производственной базы на нескольких независимых предприятиях. Один из наиболее известных примеров – решение высшего политического руководства СССР о принятии на вооружение сразу нескольких видов межконтинентальных баллистических ракет нового поколения по итогам «малой гражданской войны» второй половины 1960-х годов [11]. Менее «прямолинейный» пример, относящийся к иным временам и иным странам, – это целенаправленная выдача NASA конкурсных заказов сразу нескольким американским частным предприятиям по программам коммерциализации материально-технического снабжения американского сегмента МКС COTS и ccDEV [13]. Однако, как правило, бюджетные возможности по поддержке по результатам единственной конкурсной процедуры более чем одного независимого поставщика ограничены (что, по сути, имеет место в любой ситуации, кроме, вероятно, создания отечественного ракетно-ядерного щита во второй половине XX века, и для любого космического агентства, кроме, вероятно, современного NASA). Поэтому требование сохранения конкуренции на будущее с неизбежностью приводит к идее диверсификации. «Проигравшее» предприятие либо должно обладать собственными возможностями по выходу на смежные, например авиационные, оружейные или приборные рынки, сохраняя и развивая при этом необходимые ракетно-космические компетенции, пусть в «кадрированном» виде, либо входить составной частью в вертикально интегрированную, диверсифицированную структуру, имея возможность выживать и развиваться за счёт прибыли более «удачливых» дивизионов. Вопрос сохранения и развития таких «проигравших» коллективов и дивизионов для обеспечения будущей конкурентности закупок является одним из ключевых, хотя и не заметных при поверхностном анализе, аспектов государственной промышленной политики. Сошлёмся при обсуждении вопроса о внутринациональной конкуренции на результаты американского исследования десятилетней давности, сохраняющего, тем не менее, свою актуальность в условиях реструктуризации отечественной ракетно-космической промышленности. В мае 2003 года научное управление ВВС США выпустило научно-технический отчёт, посвящённый анализу хода закупок в интересах космических программ национальной безопасности [14]. В соответствии с рекомендациями отчёта, при создании космических систем смена текущего головного подрядчика на конкурсной основе должна осуществляться только в крайнем случае, когда это явно отвечает интересам правительства и обусловлено возможностью решения принципиально новых задач, использования новых технологий или некачественной работой текущего генподрядчика. В отчёте указывается, в частности, что часто «новичок», ранее не участвовавший в реализации программы, способен представить на конкурс проект с существенно меньшей ценой не только в силу естественного оптимизма и стремления получить контракт. Но и из-за того, что «текущий» подрядчик «отягощён» текущими же затратами на реализацию программы, которые находят своё отражение в его тендерной заявке. С другой стороны, «текущий» головной подрядчик, как правило, обладает возможностью снижения заявляемой контрактной цены за счёт использования потенциала и наработок, сделанных ранее в ходе реализации текущей программы. Отмечается также, что в случае, если при конкурсном отборе победу одерживает новый подрядчик, ранее не исполнявший функции головного по данной программе, план и бюджет программы должны отражать потери инвестиций, сделанных ранее в создание соответствующих мощностей на базе прежнего генподрядчика. Кроме того, должны быть приняты специальные меры для обеспечения плавного перехода от существующей к новой системе. Таким образом, нами установлено, что в отечественной ракетно-космической промышленности конкуренция – это один из основных факторов развития и необходимое условие реализации реальной независимости госзаказчика и подрядчиков в промышленности. Она может быть реализована на уровне конкуренции проектов, а не конкуренции продуктов. Кроме того, конкуренция определяет целесообразность диверсификации и вертикальной интеграции. Рассмотрим ещё один существенный аспект развития национальной конкуренции. Речь идёт о тезисе, часто обосновываемом сторонниками как можно более полной интеграции ракетно-космической промышленности в составе госкорпорации или, как минимум, объединённой корпорации типа ОРКК. Он заключается в том, что на современном этапе развития ракетно-космической отрасли промышленности и космической деятельности в целом внутринациональная конкуренция с успехом может быть заменена конкуренцией на глобальном рынке. В качестве примера приводятся, например, отказ от национальной конкуренции на рынке магистральных авиалайнеров (Boeing и Airbus конкурируют глобально) и глобальная конкуренция на рынке пусковых услуг (на котором российские средства выведения занимают вполне конкурентоспособные позиции). Действительно, в ряде случаев продукция аэрокосмической промышленности приобретает настолько затратный, многодельный и комплексный характер, что соответствующие поставщики могут успешно конкурировать, лишь имея «за спиной» всю протекционистскую мощь соответствующих государств или межгосударственных объединений, а внутренние рынки даже крупнейших мировых экономик оказываются не в состоянии обеспечивать развитие национальных конкурентов внутри страны. Однако для полноценной конкуренции на глобальном рынке необходимо располагать конкурентоспособными продуктами и правдоподобными программами их дальнейшего развития, обеспечивающего сохранение конкурентоспособности с ведущими мировыми производителями. Не прибегая к детальному разбору, отмечу, что для продукции отечественной ракетно-космической промышленности в обозримой перспективе, вероятно, можно говорить о глобальной конкурентоспособности российских средств выведения (до резкого изменения рыночного ландшафта после полноценного выхода на рынок американских предпринимателей Space 2.0, прежде всего – компании SpaceX с ракетой-носителем Falcon, а также китайских производителей), отчасти – жидкостных ракетных двигателей и решений для пилотируемого освоения космоса (до начала полноценного развёртывания решений, создаваемых Space-X, Orbital Technologies Corp. и другими участниками ccDEV). По остальным направлениям создания и эксплуатации космических средств попытки обеспечить высокий технико-экономический уровень за счёт глобальной конкуренции, по всей видимости, приведут к провалу при полноценном выходе на международный рынок и попытке конкурировать с ведущими мировыми компаниями. А также к потере национального рынка – при снятии ограничений по выходу мировых производителей на российский национальный рынок космических продуктов и услуг. Сама по себе постановка вопроса о замене национальной конкуренции глобальной имеет право на существование. Однако для практической реализации такой конкуренции необходим беспристрастный, объективный, неприукрашенный анализ возможностей нашей ракетно-космической промышленности по участию в такой глобальной конкуренции. Причём с учётом как нынешнего состояния соответствующих рынков, так и прогноза развития событий с учётом назревающих прорывов по целому ряду направлений коммерциализации космической деятельности. КРОССЕКТОРНАЯ КОНКУРЕНЦИЯ КАК УГРОЗА ЭФФЕКТИВНОМУ РАЗВИТИЮ Остановимся на анализе феномена, характерного преимущественно для современного состояния отечественных высоких технологий и связанного с промежуточным, межеумочным состоянием российских государственных институтов, определяющих субъектное позиционирование государства как такового. Речь идёт о кроссекторной конкуренции, по сути, конкуренции между государством и негосударственным сектором экономики. Поясню. В современных развитых экономиках условного «Запада» роль государства и его органов сводится (в большей или меньшей степени) к созданию здоровой, эффективной рыночной среды. Она обеспечивает решение задач качества жизни и социально-экономического развития, а также представляет тем же государственным органам различных уровней возможности приобретения конкурентоспособных продуктов и услуг для удовлетворения потребностей собственно государства – будь то бронетехника для армии или услуги по ремонту автодорог общего пользования. С другой стороны, в экономиках с сильным, доминирующим госсектором, представленных преимущественно социалистическими плановыми экономиками типа советской или современной китайской, дополнительно к этой регулятивной функции, государство – опять же в лице тех или иных органов или государственных предприятий – играет также роль субъекта экономической деятельности. Оно самостоятельно выходит на рынки (строго говоря – «отправляет на рынки» указанные госорганы или госпредприятия). В принципе, имеет смысл и та, и другая модели. Да и их определённые сочетания тоже в ряде случаев могут срабатывать. Но основная, ключевая проблема – это конкуренция (около) государственных и чисто частных игроков на тех рынках, где это реально возможно (ясно же, что доминирующая роль государственных предприятий (госкорпораций) в производственных цепочках атомной промышленности более естественна, чем, например, в пищевой или IT-индустрии). В условиях, когда, в дополнение к такому участию госигроков в рынке, государственные органы (региональные, отраслевые) становятся и наиболее значимыми оптовыми потребителями результатов космической деятельности (дистанционного зондирования Земли, в частности), очень трудно обосновать, почему такое «играющее» государство не может или не должно, реализуя свою функцию институционального проектанта (то есть как раз составителя соответствующих политик, стратегий, программ и регламентов), в явном виде прописывать там преференции для (около) государственных игроков. В особенности – в случае оказания услуг или поставок продуктов государственным же потребителям. Имеет место «эффект петли» – выброса из государственного домена и возвращения обратно. То, что концепция «играющего государства» противоречит либеральному взгляду на рыночную экономику и, в общем, открытому многосекторному обществу, без объяснений понятно сторонникам такого рода моделей и совершенно не укладывается в голове экономистов и руководителей-«государственников». Ибо, подчеркнём ещё раз, в случае выхода на рынок «государственных» субъектов – и в качестве потребителей, и в качестве потенциальных поставщиков – необходимость для государства – институционального проектанта как-то ограничивать их возможности по заключению контрактов внутри государственного домена и нормативно поощрять открытую конкуренцию вне идеально рыночной парадигмы выглядит сугубо неочевидной. Такое искреннее непонимание институционального проектанта, не без содействия, естественно, упомянутых (около)государственных рыночных игроков, транслируется и на куда менее очевидные контрактные сочетания. Допустим, в части выдачи преференций таким игрокам посредством регламентации рынков, напрямую не связанных с государственными деньгами; специфического применения института лицензирования космической деятельности; наконец, формирования программно-целевых документов верхнего уровня. Например, проекта Основ государственной политики в области использования результатов космической деятельности в интересах модернизации экономики РФ и развития её регионов на период до 2030 года [3]. Подготовленный по инициативе (около)государственных игроков документ включает в себя конструкции вроде федерального оператора использования результатов космической деятельности или положения об обязательной общенациональной унификации и стандартизации, фиксирующие заведомо вторичную роль всех остальных участников только нарождающегося национального рынка использования результатов космической деятельности. В результате возникает феномен кроссекторной конкуренции, когда вместо создания равных условий для всех субъектов рынка государство выстраивает систему преференций для определённых игроков на этом рынке, выступая, по сути, участником конкурентной борьбы. Признавая наличие у государства собственных интересов, целей и задач в сфере космической деятельности, важно однозначно закрепить необходимость достижения этой цели путём формирования соответствующей адекватной промышленной политики, а не посредством реализации концепции «играющего тренера». ОСНОВНЫЕ И КОМПРОМИССНЫЕ ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ ФОРМЫ ПОДДЕРЖКИ КОНКУРЕНЦИИ Кратко остановимся на организационных формах, поддерживающих конкуренцию в условиях действия промышленной политики, по-разному расставляющей акценты на тех или иных направлениях (более подробно см., например, работу [5]). Так, в современном «западном» мире конкурентная среда в сфере космической деятельности до сих пор реализовывалась за счёт сосуществования двух компаний-олигополий (Boeing Corp. и Lockheed Martin) – в США и компании-монополиста EADS (точнее – её космическим подразделением EADS Astrium) в объединённой Европе. За последние годы, однако, «идеальная» ситуация изрядно усложнилась: как за счёт сильной конкуренции в Европе со стороны космических компаний «второго ряда» (Thales Alenia Space, OHB-Systems и ряд других), так и роста влияния компаний Space 2.0 (прежде всего – многопрофильной Space-X) в США. При этом в Китае – при всей централизованности его экономики и существенном преобладании госсектора – конкуренция в ракетно-космической сфере внедряется практически волевым порядком. В китайской космической отрасли на практике реализована модель конкурирующих бюро. Две существующих космических корпорации имеют пересекающиеся функции и ведут конкурирующие разработки (две основные корпорации: China Aerospace Science and Technology Corporation (CASC) и China Aerospace Science and Industry Corporation (CASIC). Руководство отрасли стимулирует конкуренцию, создавая альтернативных игроков на рынке космических продуктов. Примером может быть выделение в независимую структуру 6-й Академии CASIC из состава 4-й Академии CASC для создания независимого производителя твёрдотопливных двигателей или организация альтернативных разработок баллистических ракет средней дальности в 1-й Академии CASC и 4-й Академии CASIC. Существуют и другие примеры «управляемой конкуренции» двух корпораций [15]. Говоря о централизованных моделях экономики, следует отметить, что конкуренция уровня проектов (не уровня продуктов!) была вполне институциализирована и успешно реализовывалась и в оборонно-промышленном комплексе Советского Союза. В контексте продолжающейся реформы космической отрасли и ракетно-космической промышленности, особый интерес представляют сегодня компромиссные формы поддержки конкуренции в ракетно-космической промышленности. Поскольку, формально говоря, с созданием ОРКК «пространство для маневра» у госзаказчика существенно сократится. На наш взгляд, для защиты внутреннего рынка от «произвола исполнителя» и сохранения предпосылок для формирования нормальной системы взаимоотношений при создании организационной структуры ОРКК и системы отношений в сфере космической деятельности в целом целесообразно рассмотреть, в частности, следующие меры и шаги: • сохранение отдельных ракетно-космических производств и компетенций за пределами контура ОРКК (наиболее очевидная в этом смысле возможность – развитие «космического» дивизиона ОАО «ВПК «НПО Машиностроения», являющегося во многом наследником системного и научно-технического задела «фирмы Челомея»; • нормативная организация защиты проектно-конструкторских школ и формирование системы разработки проектных альтернатив внутри создаваемой объединённой корпорации; • формирование матричной структуры внутри ОРКК, основанной, в частности, на разнесении управления тематикой и управления производственными мощностями, сохранения сложившихся территориально-производственных комплексов как частично вертикально интегрированных дивизионов корпорации; • формирование общенациональной системы оценки альтернатив и целеполагания в сфере космической деятельности, с привлечением максимально широкого круга экспертов и механизмов экспертизы, обеспечивающей выдачу государственного заказа на основании глубокой научной проработки средне- и долгосрочной перспективы развития космической деятельности. То есть, по сути, перенесение системного проектирования в сфере космической деятельности на сторону государственного заказчика, что характерно сегодня для организации космической деятельности в США и в странах-членах Европейского космического агентства. В дискуссии о конкуренции также важное значение имеют вопросы организации управления космической деятельностью со стороны государства, практического решения задач политического целеполагания и управления космическими программами. Эта тематика должна ещё получить своё освещение. Дмитрий Пайсон, д.э.н., к.т.н., директор по развитию кластера космических технологий и телекоммуникаций Фонда Сколково ЛИТЕРАТУРА:
Полная версия статьи опубликована в журнале "Вестник ГЛОНАСС" Декабрь, 2013 №4 (15)
Источник: vestnik-glonass.ru