1968-й год. Молодой кубинец Хосе Рауль Фернандес поступает в Воронежский университет, затем переводится на физфак МГУ.
2016-й год. Немолодой кубинец, удивительно напоминающий Фиделя Кастро, представляет свою переведенную на русский книгу «Наука для инноваций: кубинский опыт».
Фидель Кастро Диас-Баларт вручает свою книгу премьер-министру Дмитрию Медведеву. Фото: Петр Лидов
Между двумя этими событиями, вместившими почти полвека, старший сын лидера кубинской революции Фидель Кастро Диас-Баларт прожил две жизни: одну под псевдонимом, другую – под собственным именем. В первой жизни он учился в СССР, стал дипломированным физиком-ядерщиком, защитил кандидатскую диссертацию, работал в Ядерном центре в Дубне.
Во второй жизни он, уже под собственным именем, возглавлял кубинскую Комиссию по атомной энергии, участвовал в создании самого высокотехнологичного сектора кубинской экономики – биотехнологий, стал советником по науке Госсовета Кубы и вице-президентом Кубинской академии наук – это его официальные должности. Неофициально сын Фиделя курирует инновации на Кубе.
Кое-что о своей биографии Фидель Кастро Диас-Баларт рассказал в интервью Sk.ru. Рассказ отчасти дополняет содержание представленной в Москве, в рамках 33-й Всемирной конференции IASP, книги. Эта работа – точно не автобиографическая, она об инновациях, в частности, об инновациях на Кубе.
Так почему Хосе Рауль? «Я с детства восхищался Хосе Раулем Капабланкой, - говорит Фидель-младший. – И я сам неплохо играл в шахматы, когда приехал в СССР. Мне это пригодилось: у вас, как известно, хорошо играют в шахматы».
По словам «Хосе Рауля», никто из его университетских однокурсников и советских друзей не знал его настоящее имя: «Только несколько человек во всем Советском Союзе».
Задним числом выяснилось, что жизнь под псевдонимом имеет свои неудобства. Университетский диплом, кандидатская диссертация – их автором был Хосе Рауль Фернандес. До сих пор Фидель Кастро Диас-Баларт соединяет две половинки своей жизни, восстанавливая право авторства по документам.
Всего этого нет в книге. Но в ней содержится не менее драматическая история того, как маленький остров с населением, равным числу жителей Москвы, стал одной из самых передовых стран Западного полушария в области биотехнологий.
Как это могло произойти в стране, где до революции не существовало не только Академии наук, но и ни единой собственной технологии, кроме производства рома и сигар, - да еще в условиях американской экономической блокады (Фидель Кастро Диас-Баларт уточняет: «мы говорим – блокада, американцы называют это эмбарго»)? Эмбарго распространялось, в том числе, на лекарства, в том числе, на жизненно важные лекарства.
Виктор Вексельберг назвал Фиделя Кастро-младшего "большим другом Сколково". Фото Sk.ru
Так что одно из условий очевидно: для Кубы создание собственных лекарственных препаратов было вопросом жизни и смерти. В буквальном смысле. «Сегодня из 13 вакцин, которые получают кубинские дети, 11 полностью произведены в нашей стране», - говорит Кастро Диас-Баларт в интервью.
Но было еще одно обстоятельство, которое откровенно упоминается в книге. В начале 1990-х годов, после развала СССР, Куба оказалась, как выражается в интервью сын Фиделя Кастро, в «двойной блокаде». «Только одна блокада, американская, была умышленной; другую никто не планировал, она стала следствием исчезновения СССР и европейских социалистических стран».
Самые трудные годы на Кубе – первая половина 90-х – это так называемый «особый период». 85% кубинской внешней торговли приходилось на соцстраны. После развала СССР на 35% обвалился кубинский ВВП.
Для лучшего понимания книгу Фиделя Кастро-младшего полезно читать параллельно с только что вышедшим в США исследованием Уильяма Леогранде и Питера Корнблю Back Channel to Cuba: The Hidden History of Negotiations between Washington and Havana. До развала СССР помощь Москвы Кубе, по оценкам ЦРУ, составляла от 4 до 5 млрд долларов. После того, как эта помощь прекратилась, положение на острове сделалось отчаянным. Сотни, а в некоторые дни и тысячи кубинцев на автопокрышках и других подручных средствах пытались пересечь кишащий акулами Флоридский пролив.
Именно в этот момент, когда выживание режима было на волоске, Куба приступает к развитию нового инновационного сектора экономики – биотехнологического.
Впрочем, Фидель Кастро Диас-Баларт отсчитывает начало кубинского биотехнологического чуда несколькими десятилетиями раньше.
«15 января 1960 года исторический лидер кубинской революции Фидель Кастро Рус сказал, что Куба должна в будущем зависеть от своих ученых, от своих мыслителей, - приводит слова отца Фидель-младший. - И тогда же началась кампания по искоренению неграмотности, университетская реформа. В 1965 году был создан CENIC , Национальный центр научных исследований. В то время никто не понимал, зачем он нужен. Когда впоследствии надо было развивать биотехнологии, инфраструктура уже была создана. Основные научные кадры вышли из этого центра. Это был своего рода инкубатор и прямой предшественник Центра передовых исследований, который сегодня занимается нанотехнологиями и их медицинскими аспектами. Это нанотехнологии, пересекающиеся с биотехноглогиями: наномедицина и нанобиотехнологии».
Благодаря тому, что, как можно понять из книги, биотехнологии, и в частности, наиболее передовая биотехнологическая компания – CIM, Центр молекулярной иммунологии, - были проектом, который лично курировал кубинский лидер (а его сын возглавлял CIM), кубинцы в этой области изначально не сильно отстали от самых передовых мировых разработок. Биотехнологии в мире начинают бурно развиваться в 1980-е годы, и тогда же они делают свои первые шаги на острове. Но наиболее серьезный рывок, как сказано выше, был совершен в следующее десятилетие, во время «особого периода».
Фидель Кастро Диас-Баларт. Фото Sk.ru
Четверть века спустя, кубинская научно-промышленная группа Biocubafarma продает свою продукцию в пятьдесят стран. В день презентации книги Фиделя Кастро Диаса-Баларт на конференции IASP произошло еще одно символическое событие с участие кубинцев: Biocubafarma подписала договор о сотрудничестве с Фондом «Сколково», создающий платформу для материализации двусторонних инновационных разработок.
«В книге рассматривается успешный опыт Biocubafarma, которая сегодня превратилась в индустриальную группу из 38 компаний, в которых работает 22 тысячи сотрудников, - рассказывает автор. - Эта группа родилась и выросла в рамках кубинских реалий, на основе нашего собственного опыта, с решающим участием государства, и в особенности – исторического лидера революции, Фиделя Кастро Рус. Он с самого начала видел потенциал, который может иметь такого типа организации, прежде всего, применительно к медицине. Это позволило нашему биотехнологическому сектору начать развиваться параллельно с этим процессом в других странах.
Затем возник, как мы это назвали, Западный научный полюс - биомедицинский, который впоследствии трансформировался в Biocubafarma. Корпорация стала поставщиком жизненно важных лекарственных препаратов, позволивших победить в нашей стране такие болезни, как гепатит B, менингококковая инфекция типа B – в свое время эта последняя была уникальной в мире.
Также была создана пентавалентная вакцина, и в тот момент было всего две страны, которые ее производили – Куба и Франция. Чтобы понять, какое влияние имели эти инновации, можно привести такой пример: на Кубе из 13 детских вакцин 11 полностью производят в стране. И эти вакцины решающим образом способствовали тому, что на Кубе снизилась детская смертность. Вот уже 15 лет на Кубе не отмечается случаев заболевания гепатитом B. Куба производит несколько типов интерферонов. Достигнуты важные успехи в производстве моноклональных антител».
Это – о самом важном, о том, как целенаправленные усилия по созданию инновационного биомедицинского кластера позволили кубинцам изменить качество жизни на острове.
Но есть и другое измерение успеха биотехнологической индустрии на Кубе.По словам Фиделя Кастро-младшего, на сегодня экспорт биотехнологических препаратов является вторым по важности на острове – после экспорта никеля. Важнее сахара, важнее рома и табака.
«Будущее кубинской экономики связано с инновациями, с технопарками, с научными парками и с успешными моделями, которые были выработаны в мире за последние шестьдесят лет в этой области, - говорит автор книги «Наука для инноваций». - Есть не только онтологический пример Кремниевой долины, но также и успешные модели других стран. Китай очень эффективно развивает технопарки, в Сучжоу, например, есть технопарк, в основном занятый биотехнологиями и нанотехнологиями. Есть пример Франции с София-Антиполис, технопарком Нанта и другими. Во многих других странах Европы имеется очень позитивный опыт, в частности в скандинавских странах. А в последние годы такие примеры появились и в России, прежде всего, Фонд «Сколково» Сколково. Это элементы и сценарии, которые помогают быстро осваивать новые технологии инноваций в качественной цепочке современной экономики. Важно воспринять эти технологии и превратить их в продукты для последующей коммерциализации. Исследования, развитие, инновации – и коммерциализация: таков инновационный цикл», - полагает Фидель Кастро Диас-Баларт.
Сложно сказать, применим ли опыт Кубы за ее пределами. Помимо того, что они возникли в очень специфических исторических условиях, кубинские биотехнологи пользовались и пользуются уникальным ресурсом - системой бесплатного кубинского здравоохранения для proof of concept своих новых препаратов и методик. Несмотря на начавшуюся осторожную либерализацию кубинской экономики, все это происходит в рамках социалистического проекта, от которого власти Кубы не собираются отказываться. Что, с другой стороны, не делает эту историю менее интересной.
Презентация книги «Наука для инноваций: кубинский опыт» собрала полный зал в конгресс-центре ЦМТ, где проходит конференция Всемирной ассоциации технопарков. На церемонии выступил Президент Фонда «Сколково» Виктор Вексельберг, назвавший автора монографии «большим другом «Сколково». И прямо на сцене попросил Фиделя-младшего, с которым он «ты», подписать ему первый экземпляр русского издания.
Пример г-на Вексельберга оказался заразительным: вслед за ним выстроилась длинная очередь желавших получить автограф «Хосе Рауля»; очередь оказалась настолько длинной, что потребовалось сдвигать по времени следующее мероприятие конференции.